Форум » История » О достоинствах портовых гостиниц (эпизод завершен) » Ответить
О достоинствах портовых гостиниц (эпизод завершен)
Филип Герберт: Время: 16 января 1815 года. Место: Дувр, гостиница "Золотой лев". Участники: Элеонора Уэзерби, Филип Герберт.
Ответов - 15
Филип Герберт: Надо было и впрямь чем-то прогневить Господа, чтобы родиться на острове и при каждом выходе в открытое море страдать от морской болезни. Первоначальное желание последовать за Нельсоном и обрести хотя бы тень той славы, что выпала на долю национального героя, смыли волны портсмутского залива в первое же плаванье, благо это была всего лишь морская прогулка вокруг острова Уайт. Служба на суше таила в себе не меньше сложностей, однако они не вызывали у Филипа ужаса, в отличие от необходимости погружаться на корабль всякий раз, когда интересы королевства требовали присутствие английского корпуса в иных частях Европы и мира. Так и на сей раз: воды Пролива явно не были благосклонны к тем военным и штатским, что решили сменить туманы Фландрии на не менее густые туманы Британии. Море штормило нещадно, и лорд Герберт, преодолевая физическую немощь, на всякий случай решил покаяться в грехах, дабы на том свете - призови его Бог к Себе во время этой поистинне дьявольской поездки - получить хотя бы немного снисхождения. Но с исповедью Филип поторопился, так как знаменитые белые скалы Дувра изволили наконец показаться на горизонте. Еще в Бельгии полковник планировал немедленно отправиться в Лондон и по-человечески отдохнуть уже в доме своего отца, но после почти что суток плаванья трястись по размытым дорогам организм будущего графа Пемброка не был готов. Питер Джонс был незаменимым слугой, и уже через полчаса после того, как "Роял Джордж" пришвартовался, лорд Герберт имел возможность оценить относительный комфорт "Золотого льва", наиболее приличной гостиницы в городе. Впрочем, Филип был бы согласен остановиться даже в самом неблаговидном клоповнике, лишь бы там была кровать и в очаге горел огонь.
Элеонора Уэзерби : Темные переулки, хриплые голоса подвыпивших матросов, вызывающе пронзительный смех девиц легкого поведения - незапланированная прогулка явно не доставляла Элеоноре удовольствия. За несколько лет своего вдовства она успела привыкнуть к удобным экипажам и дорогим гостиницам, но эмиcсар императора настаивал на строгой конфиденциальности и личной встрече. Наполеон после отречения томился на Эльбе, но верные ему люди не оставляли надежды вернуть трон Франции тому, кто этого заслуживал, даже в мыслях продолжая величать своего вождя императором. И поэтому сейчас графиня Уэзерби, вместо того, чтобы принимать гостей в своем лондонском доме, послушно месила слякоть полутемных улиц Дувра. Зима редко балует солнечными днями, и этот не был исключением. Если верить часам, до вечера было еще далеко, но сумрак уже окутал город. Редкие в этом районе фонари даже не пытались справиться с освещением улиц, довольствуясь пятнами света над вывесками питейных заведений. Проходя мимо одного из них, Элеонора брезгливо подобрала юбку. Судя по нецензурным воплям, в таверне радовались жизни матросы с недавно вошедшего в гавань корабля, а громкость пьяных вокальных упражнений позволяла предположить, что радуются они уже не один час.
game_master: В местах, где продажные девки даже зимой щедро выставляют на показ своих прелести, закутанная в темный плащ с глубоким капюшоном женская фигура особенно привлекает внимание. Впрочем, для троицы изрядно хлебнувших дешевого пива «морских волков» объектом недвусмысленного скабрезного интереса стала бы сейчас любая женская фигура, будь то девица или старуха, едино. Хмельная компания вывалились из кабака с громким названием «Якорь в глотке» в тот самый момент, когда проходящая мимо дама торопливо подобрала юбку, спасая подол платья от грязи вперемешку с нечистотами. Перед глазами мужчин, всего несколько часов назад сошедших на берег после четырехмесячного плавания, а соответственно, четырехмесячного воздержания, мелькнул изящный ботинок и стройная щиколотка, затянутая в светлый чулок. – Эй, красотка, куда ты так спешишь, погоди! – Тут же отреагировал на увиденное нескладный конопатый верзила с раскрасневшимся от возлияний лицом. Пошатнувшись, он преградил женщине дорогу, насмешливо раскрыв перед ней медвежьи объятья. – Холод, сырость, зима. Хочешь, я тебя согрею? – А мы поможем! - Пьяно захохотали приятели, смелые втроем ровно в три раза более, чем были бы смелы поодиночке.
Элеонора Уэзерби : Мысленно выругавшись совсем неподобающим леди образом, Элеонора быстро подалась в сторону, пытаясь обойти дурно пахнущее табаком и алкоголем препятствие. Мысль звать на помощь даже не пришла ей в голову. Крики в этом районе вряд ли кого удивят, а помощь, если и придет, то скорее не к ней, а к подвыпившим любителям женского общества. Оставалась надежда, что морские волки действительно хорошо приложились к бутылке, и недостаточно твердо держатся на ногах, чтобы ловить случайную добычу там, где без труда можно найти более покладистых женщин. Без стеснения подхватив юбки повыше, Элеонора попыталась прошмыгнуть мимо рыжего верзилы, но судьба явно не благоволила сегодня графине. Алкогольный шторм качнул моряка в ту же сторону, громадная, покрытая рыжими волосами лапа, ловко ухватила женщину за юбку. Приятели встретили его удачу громким смехом и дельными советами, от которых покраснела бы и лошадь извозчика. - Отпустите немедленно! - графиня дернулась в сторону, но рывок сильной руки кинул ее обратно, в объятья верзиле. Тот не стал даром терять время и, не обращая внимания на гневные крики и яростное сопротивление женщины, принялся жадно ощупывать свою добычу.
Филип Герберт: Проспав несколько часов, Филип почувствовал себя лучше, хотя ощущение, будто он все еще находится на палубе покачивающегося на волнах корабля, до конца не отпускало. Тем не менее он смог проглотить обед, вполне пристойный на вкус, пусть и сложно было сравнить его с теми изысками, которыми потчевали своих гостей граф Пемброк и лорд Веллингтон. Чтобы окончательно выветрить остатки морской болезни, Герберт, закутавшись в плащ, отправился на небольшую прогулку. Смеркалось, и потому Джонс, несмотря на ворчание хозяина, последовал за ним на улицы Дувра. Когда-то старый сэр Джордж велел ему не спускать глаз со своего отпрыска, который, несмотря на флегматичную натуру, был способен ввязаться в какую-нибудь историю, как, к примеру, в кембриджской таверне, после чего Филип неделю не мог подняться с постели, а доктор всерьез опасался, что сын графа Пемброка лишится глаза. Вполне взрослый возраст младшего Герберта никак не влиял на неизменность родительского решения, поэтому Филипу оставалось лишь смириться с этой опекой. Несмотря на то, что полковник неоднократно бывал в Дувре, этот город оставался для него незнакомым: обычно он приезжал к самому отплытию или же, покинув борт, немедленно пересаживался в экипаж, увозивший его в столицу. Впрочем, сейчас жалеть об этом не приходилось, ведь даже надвигавшаяся темень не была способна скрыть грязь и заглушить малоприятные запахи, извечно царившие в портовых городах. Грохот телег разбавлялся отборной матросской бранью, которую лорду Герберту приходилось слышать то здесь то там на всем протяжении прогулки. Он уже намеревался вернуться в гостиницу, когда до его слуха случайно донеслись женские выкрики, за которыми тут же следовал пьяное гоготание. И действительно: подойдя к перекрестку, Филип увидел, как собравшиеся полукругом матросы наблюдают за своим товарищем, вцепившимся в некую особу. Судя по наряду, женщина не принадлежала к кругу близких знакомых матросни, а когда она стала требовать отпустить ее, выговор отчетливо выдал жительницу не самых бедных кварталов Лондона. - Вы что, не слышали, что вам сказали? Быстро отпустите ее. Командный голос и мундир полковника, красневшийся из-под плаща, возымели действие на ценителей прекрасного пола. Хватка ослабла, и женщина смогла высвободиться из объятий своего неожиданного кавалера. Болтаться на виселице не хотелось никому из подвыпившей компании, а именно этим каралось нападение на офицера Его Величества, поэтому, немного помолчав и обменявшись взглядами, матросы молчаливо побрели обратно в таверну.
Элеонора Уэзерби : Женщина уже почти успела смириться с тем, что ей предстоит стать игрушкой для трех пьяных мужиков, когда властный окрик заставил моряков вдруг оставить ее в покое. Не веря еще окончательно в свое спасение, она принялась судорожно оправлять дрожащими руками измятое платье. В то давнее время, когда Элеонора не была еще графиней, а довольствовалась скромной ролью дочери портнихи, подобное происшествие не стало бы для нее потрясением, но годы, проведенные под защитой графской короны приучили женщину к иному обращению со стороны мужчин. Женщина была в такой растерянности, что забыла на время о необходимой конспирации и не торопилась скрыть свое лицо под капюшоном плаща. Подняв голову, она попыталась разглядеть обладателя власного голоса, но на глаза набегали слезы, то ли от поднявшегося вдруг ветра, то ли от пережитого только что унижения. - Я вам так благодарна... - голос Элеоноры дрогнул и сорвался. Порыв ветра колоколом вздул ее юбки и женщина поторопилась запахнуть полы плаща. - Если бы не вы...
Филип Герберт: - Не стоит благодарности... - Филип немного замялся, не зная, как обратиться к своей спутнице, мисс или миссис, но для простоты решил опустить обращение. - Вы выбрали не самое удачное место для прогулок, поэтому предлагаю как можно скорее его покинуть. Не дожидаясь ответа незнакомки, Герберт взял ее под руку и вывел со злосчастного проулка на более безопасную улицу, по которой, как он заметил чуть ранее, имел обыкновение слоняться полицейский патруль. В свете уже зажженного фонаря он смог бегло оглядеть женщину. Ладная фигура, красивые черты лица, прелестные волосы, выбившиеся из-под шляпки - этого было достаточно, чтобы привлечь внимание, причем не только на долгие месяцы лишенных плотских утех матросов. Хотелось бы отпустить комплимент, но молодая особа была на грани истерики. Филип потянулся за платком и передал его ей. - Вы в порядке, мисс... или миссис?
Элеонора Уэзерби : - Да-да, все хорошо, - немного неуверенно поспешила согласиться Элеонора, с благодарностью опираясь на руку офицера. - Мне никогда еще не приходилось бывать в Дувре, и я... вероятно, я заблудилась. Графиня растерянно улыбнулась, комкая в руках платок. Она надеялась, что ее нервозность достаточно убедительна, и ее спаситель не удивится, что дама, пребывая в растроенныхх чувствах, не торопится представляться. Все друзья и постоянные посетители салона графини Уэзерби были уверены, что молодая вдова страдает периодически приступами мигрени. И не сомневались, что в данный момент прелестная Элеонора находится в Лондоне, в своем особняке, под присмотром горничных. И женщина не собиралась давать кому-то возможность утверждать впоследствии, что это было не так. - Если вас не затруднит... я буду очень благодарна, если бы вы согласились... - женщина запнулась и чуть сжала руку офицера, умоляюще поглядывая на мужчину из-под полей шляпки, - вы не могли бы проводить меня до гостиницы?
Филип Герберт: - Конечно. Где вы изволили остановиться? - В "Медном якоре". Дама взяла Филипа под руку, и они зашагали в сторону доков, неподалеку от которых и располагалась названная гостиница. Не самое подходящее место для такой особы, подумалось лорду Герберту, ведь ничего хорошего для женщины, очевидно непростой, в доках быть не могло по определению. - Вы долго намерены пробыть в Дувре? - спустя некоторое время полковник решил нарушить молчание. - Простите мое любопытство, но я хотел бы предупредить вас, что район, в котором вы нынче проживаете, не слишком безопасен, здесь вокруг полным-полно подозрительных типов, от которых леди стоит держаться подальше. Боюсь, я не всегда смогу вовремя очутиться поблизости, - улыбнулся Филип.
Элеонора Уэзерби : - Боюсь, вы правы, - смущенно улыбнулась Элеонора своему спутнику. - Эту гостиницу мне рекомендовал один знакомый, но я совершенно не учла, что ему уже далеко за шестьдесят. Не удивлюсь, если выяснится, что в Дувре он бывал последний раз лет так тридцать назад, когда этот район еще можно было назвать приличным. Женщина помолчала, собираясь с мыслями. Следовало еще, вероятно, объяснить, почему она отправилась гулять по такому неблагополучному району без сопровождения, но... Графиня раздраженно потерла пальцами висок. Приставания пьяных матросов, похоже, слишком сильно ее взволновало. Подходящие мысли и объяснения, так быстро обычно приходившие на ум, словно улетучились под порывами холодного ветра.
Филип Герберт: По всей очевидности, женщина пережила слишком серьезное потрясение - что было неудивительно, учитывая количество выпитого краснорожим боцманом и его товарищами, - чтобы поддерживать светскую беседу, а потому Филип решил не мучить несчастную дальнейшими расспросами. Поднялся ветер, в приморских городах имеющий свойство быть до невыносимого промозглым, но, к счастью, до гостиницы было идти совсем недалеко. Потрескавшаяся вывеска, на которой далеко не рукой Гейнсборо был намалеван якорь с опутавшими его цепями, окончательно убедила Герберта в том, что дама и впрямь не знала, куда направлялась. - Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам? - спросил полковник, стоя уже в холле заведения, которого иначе как придорожной таверной назвать было нельзя.
Элеонора Уэзерби : - Я буду рада, если вы отринете скромность и назовете свое имя, - Элеонора еще раз благодарно сжала руку офицера. - Чтобы я знала, как вас называть, когда буду вспоминать своего спасителя.
Филип Герберт: - Полковник Филип Герберт, мэм. Правила приличия не позволяли настаивать на том, чтобы дама в подобной ситуации представилась в ответ, хотя Филип сгорал от любопытства. - Очень хотелось бы надеяться, что мы виделись не в последний раз. Вы ведь бываете в Лондоне?
Элеонора Уэзерби : - Надежды имеют привычку сбываться самым неожиданным образом, - в улыбке женщины определенности было не больше, чем в ответе. - Позвольте еще раз поблагодарить вас. Я боюсь даже думать, что могло случиться, если бы не ваше чудесное появление. - Элеонора последний раз улыбнулась полковнику и заспешила вверх по лестнице. - Все в порядке, мадам? - донесся до Филипа сверху приглушенный мужской голос. И тут же прозвучал ответ: - Вели закладывать карету, я уезжаю немедленно.
Филип Герберт: Герберт вернулся в "Золотого льва", строя по пути всевозможные предположения, одно другого фантастичнее. Случайно спасенная незнакомка могла быть возлюбленной какого-нибудь капитана, тайно прибывшей в порт, чтобы повидать возлюбленного.Ее пытаются выдать замуж за противного старикашку, от которого она собирается бежать за море. Это очень молодая и ограниченная в средствах вдова, приехавшая выхлопотать у компании пенсию после гибели мужа. Филип уже во всех деталях представил себе сцену встречи женщины с судовладельцем, чье лицо утопает в жирке и собственных бакенбардах, когда на ветру скрипнула вывеска его гостиницы. ...Дотошный Джонс в очередной раз осмотрел чемоданы и не сводил глаз с носильщика, когда тот спускал их со второго этажа в холл. Лорд Герберт удобно устроился в кресле перед камином, пока шли последние приготовления перед отъездом в столицу, и снова пытался выстроить историю той молодой особы. Ее история обязательно должна была быть притягательно-загадочной, был уверен Филип, такой же, какой была она сама. - Все готово, сэр, можно отправляться, - донесся голос Джонса.
полная версия страницы