Форум » История » О силе искусства... (Эпизод завершен) » Ответить

О силе искусства... (Эпизод завершен)

Абигайль Тетчер: 16 января 1815 года, первая половина дня. Лондонский дом графа Хокланда. Участники: Ричард Уингем, Абигайль Тетчер

Ответов - 38, стр: 1 2 All

Абигайль Тетчер: - А, да... конечно... - подобное откровение неожиданно повергло миссис Грехкэм в ступор. Абигайль настолько давно распростилась с мыслью о замужестве, что неожиданный повор разговора выбил ее из колеи. Прикрывшись веером, она внимательно разглядывала мужчину, пытаясь понять, действительно ли дядя решил вдруг вспомнить о ее существовании и найти ей супруга, да еще и титулованного. Второй, не особенно приятной мыслью было, что же граф намеревался извлечь из этого, во всех отношениях, невыгодного брака. - Тогда, конечно, - "компаньонка" все еще пребывала в растерянности. Всякое упоминание о браке, видимо, приводило ее в такой ужас, что возникал вопрос, каким образом она сумела сменить свое девическое "мисс", на далеко не такое целомудренное "миссис". - Что же вы сразу не сказали, граф, - дама привстала с дивана и спиной начала пятиться к двери. - Лорд Хокланд не словом не обмолвился о... - она опять запнулась и припустила к выходу, колыхаясь всем телом. - Я, конечно, немедленно позову мисс Абигайль.

Ричард Уингем: Мужчина недоуменно поднял бровь, но дверь за впавшей в столь неожиданное волнение матроной уже захлопнулась. Вот вам и Виржиния. По мнению Ричарда имя на редкость удачно подходило к облику и поведению этой женщины. При слове «приданое» её словно оса ужалила. Уингем даже с некоторым подозрением оглядел диван, который миссис Грехкэм так скоропалительно покинула. Словно надеялся и правда обнаружить там полосатую обладательницу ядовитого жала. Потом вспомнил, что на улице январь, усмехнулся и плеснул себе еще бордо. От вина в груди разливалось приятное тепло. Граф Дансбери, неторопливо смакуя ароматный напиток, облокотился на красноватый мрамор камина и задумался. Его не покидало странное ощущение, что во всем происходящем присутствует какой-то подвох. «Черт возьми, шутки-шутками, но почему все, абсолютно все, называют таинственную Абигайль «мисс»?! Хозяина дома лордом, а его дочь мисс. И какого дьявола эта пышнотелая Вирджиния явилась его развлекать вместо самой девицы. В конце концов, он не разбойник с большой дороги, никого насиловать не потащит. А теперь еще экономка наболтает своей подопечной про «жениха». Убежала прочь с глазами круглыми, словно два блюдца». Уж чего-чего, а сватовства графа Дансбери семейство Тэтчеров могло не опасаться. Уингем был уверен, что не за какие деньги он не согласится вновь оказаться женатым. Ричард с сожалением отставил бокал. «Наверное, я слишком много пью, и от этого в голову лезут всякие глупости». Подумал, и взялся за него вновь. Девица между тем задерживалась. Ох уж эти женщины, полдня готовы убить на шпильки и банты. Сам граф из всего гардероба интересовался только рубашками, - они должны были быть тонкими и чистыми. Вся остальная одежда давно была отдана на откуп камердинеру. Но дамы - совсем другое дело. А значит, эта бутылка бордо приговорена.

Абигайль Тетчер: Поспешное бегство "компаньонки" было вызвано не только неожиданными известиями, но и тем, что предательский шарф начал потихоньку сползать с бедер, и миссис Грехкем рисковала "похудеть" прямо на глазах графа, подтверждая распространенное мнение, что душевные потрясения оказывают немалое влияние на женскую фигуру. В коридоре окаянный шарф, наконец, сполз окончательно. Выругавшись совсем неподобающим для пожилой матроны образом, Абигайль подхватила свои "бедра" в охапку и бегом понеслась в спальню, пытаясь на ходу решить, что же делать дальше. В то, что граф действительно намерен жениться на девушке, которую и в глаза не видел, верилось с трудом. Еще меньшее доверие вызвало предположение о том, что лорд Хокланд согласился бы расстаться со своими конюшнями, даже ради того, чтобы сплавить с рук ненужную обузу в виде незаконнорожденной приживалки. Да и осведомлен ли граф Уингем о происхождении вероятной невесты? Для друзей и частых гостей Абигайль официально числилась отпрыском дальнего обедневшего родственника лорда Энтони, но абсолютных тайн не бывает. А мысль, что граф, все же женившись, узнает в последствии о том, что породнился с пересеченным гербом, внушала уже откровенный страх. Торопливо умываясь, Абигайль на минуту представила, в какой ад может превратиться ее жизнь, и содрогнулась. Не смотря на сдержанные манеры и благожелательно поведение, сэр Ричард произвел на девушку впечатление человека, привыкшего командовать. Она затруднилась бы сказать, что именно подтолкнуло ее к такому выводу, но что-то во взгляде, осанке, неторопливых, но уверенных движениях наводило на мысль о врожденной властности. - Господи, нет, ты это слышал? - риторически вопросила Абигайль небо, избавляясь от серого платья и парика. - Ну и что? - господь сегодня явно был не в духе. - Это же черт знает что, прости господи, - выбор нарядов, прямо скажем, не блистал разнообразием, да и камеристки, чтобы следить за ними, у Абигайль никогда не было, поэтому она, не думая, схватила первое попавшееся неизмятое платье. - Помоги, а? Еще будучи ребенком, мисс Тетчер решила, что господь, кем бы он ни был, вряд ли имеет возможность прислушиваться к той какофонии, которую должны создавать многочисленные молитвы и просьбы всех добрых христиан. Практичный ум девушки подсказывал бесполезность долгого стояния на коленях и бормотания заученных фраз. Решив, что лучшей помощью богу будет лишний раз не засорять его уши долгими молитвами, Абигайль постепенно приобрела привычку общаться с ним между прочим, задавать вопросы, самой же на них отвечать, а то и спорить и ссориться, когда подсказанное божьей волей (а проще говоря, разумом), решение ее по какой-то причине не устраивало. - Иди, дочь моя, и будь, что будет. - туманно отозвался господь, решив, видимо, взять себе сегодня выходной. - А что мне еще остается? - вздохнула девушка, мельком оценив в зеркале конечный результат своих трудов. Синее, пожалуй, слишком простое для современной моды, платье, полное отсутствие украшений. Волосы, избавленные от пудры, немного растрепались, и Абигайль пригладила их щеткой. Никакой тебе косметики, наколок из салфетки или накладного бюста. - Как скучно быть собой. - заключила мисс Тетчер, покидая спальню. Перед дверью гостиной она опять помедлила, почему-то немного испуганная тем фактом, что в этот раз она предстанет перед графом Дансбери без защитной маски очередной роли. Впрочем, почему "без"? Скромное, блеклое поведение благовоспитанной девушки было настолько несвойственно живой натуре Абигайль, что это тоже можно было назвать ролью. Пусть даже привычной, и набившей оскомину. - Рада вас приветствовать, милорд, - негромкий голос, движения плавные и сдержанные. - Чем обязана честью видеть вас?


Ричард Уингем: Ричард не знал, что такое неординарное он надеялся увидеть. Но первое впечатление его разочаровало. Обыкновенная девушка. Молоденькая. Миленькая. Как положено дочери лорда, хорошо воспитанная. Настолько хорошо, что ничем не выделяется из сотен таких же хорошо воспитанных девушек. - Визит вежливости, мисс Абигайль. Я, скажем так, хороший знакомый вашего папеньки. Заглянул по делу, но лорда Хокланда к сожалению нет дома. Уингем наклонился, чтобы поцеловать даме руку. Между тонкими пальцами кое-где белели остатки пудры. В общем ничего удивительного в том, что женщины пудрятся и прихорашиваются, граф Дансбери не находил. Просто непривычный цвет, для юной-то леди. Почти такой же, как у чопорной миссис Виржинии. Или такой же? Когда Ричард поднял голову, в глазах его вместо вежливого равнодушия поблескивал интерес. - А где ваша компаньонка, мисс? Она так скоропалительно меня покинула. Право, я обеспокоен. К тому же она что-то лепетала про строгие нравы этого дома. Может, нам не стоит разговаривать наедине? Как считаете, мисс Абигайль?

Абигайль Тетчер: - Миссис Грехкем пожаловалась, что разговор с вами напомнил ей о покойном супруге, - Абигайль опустила глаза, стараясь не выдать плещущийся в них смех. - А подобные воспоминания всегда вызывают у нее приступ мигрени, - она улыбнулась, чуть смущенно, извиняясь за каприз пожилой дамы. - К тому же, миссис Виржиния упомянула, что вы, милорд, мой жених? - ей даже не пришлось притворяться удивленной. Во вновь поднятых на графа глазах сквозил вопрос. - Простите, но я впервые об этом слышу. На взгляд Абигайль, ее пальцы и так непозволительно долго задержались в руке сэра Ричарда. Со всей возможной деликатностью девушка высвободила их и отошла к дивану. - Но я забыла о вежливости, - спохватилась она, пряча руки за спину и спешно оттирая предательскую пудру. - И держу вас на ногах. Присаживайтесь, милорд. Подавая пример, девушка устроилась на диване.

Ричард Уингем: - Побойтесь Бога, миледи. - Уингем откровенно ухмыльнулся. - Ваш отец - человек строгих правил. Но все же не деспот, я полагаю. Если бы он строил какие-либо планы на наш с вами счет, наверняка, поставил бы вас в известность в первую очередь. Ричард оглядел сидящую на диване девушку с явным сожалением. Он все еще мысленно решал головоломку с белой пудрой на пальцах мисс Абигайль. И пытался на глаз прикинуть рост обоих женщин - компаньонки и её подопечной. А дочь лорда Хокланда, словно чтобы нарочно усложнить ему задачу, облюбовала диван. Графу ничего не оставалось, как пододвинуть себе кресло и присесть напротив. - Мне кажется, вас огорчила моя шутка с миссис Грехкем, миледи. Немного фривольная, не скрою. Но я не держал в мыслях ничего дурного. К тому же… Разве вы до сих пор не обручены? Мне кажется, в Англии достаточно молодых людей, заинтересованных в столь блестящей партии.

Абигайль Тетчер: - В партии с бесприданницей, милорд? - Абигайль со скепсисом приподняла бровь, сразу давая понять графу, что на конюшни в приданое он может не рассчитывать. - Дальней родственнице... - начала девушка заученную партию и вдруг резко осеклась, вспомнив, что сама же, в роли "компаньонки" утверждала, что мисс Абигайль - дочь хозяина дома.

Ричард Уингем: - Хотите выпить, мисс? - мягко предложил Ричард. - И улыбнитесь, наконец. Я же вижу, вам давно хочется. Строгость вам не к лицу, Абигайль Тэтчер, или как вас там на самом деле. Уингем поднялся, чтобы налить девушке вина. - Ну, же. Мне кажется, если вы начнете улыбаться, станете по-настоящему хорошенькой. Абигайль была права. Граф считал себя слишком старым, чтобы ухаживать за девочками, вроде этой. Но как раз в возрасте, чтобы говорить женщинам прямо то, что о них думает. - Бесприданница, значит? И в Оксфорд Тэтчеры вас не взяли. И замуж… Не беда, уверяю вас. Он рассмеялся, весело и непринужденно. - Вы здорово разыграли меня, мисс. Эта унылая пышечка, миссис Грехкем… Она была просто бесподобна. Если бы не конфуз с браком и пудра на ваших ладошках, я бы ни за что не догадался. Где вы этому научились?

Абигайль Тетчер: Абигайль еще пыталась крепиться, судорожно ища выход из нелепой ситуации, в которую угодила по собственной невнимательности, но непринужденная легкость графа развеяла неловкость. Она была готова к гневу, к грубости, наконец, но сэр Ричард смеялся, с искренним весельем и без затаенной обиды. - Хорошо, признаюсь, - девушка улыбнулась, еще робко, но в глазах плясали смешинки, - вы меня разгадали. Она подняла руки, демонстрируя, что сдается. - Предательская пудра, а мне казалось, я все предусмотрела... - рассмеялась она, заметив на пальцах не до конца оттертые следы. Поднявшись с дивана, мисс Тетчер взяла предложенный графом бокал и шутливо пожаловалась: - Язык мой - враг мой, так сложно бывает помнить, что наговорила. Простите, милорд, что ввела вас в заблуждение, но одной здесь так скучно, а вы мне предоставили замечательную возможность для развлечения.

Ричард Уингем: - У вас оригинальные развлечения, - Уингем продолжал, не скрывая интереса, разглядывать «дальнюю родственницу лорда Хокланда». Он не ошибся. Едва девушка отбросила прочь наигранную скромность и скованность, она мигом похорошела. Движения, голос, улыбка. Поистине разительная перемена. - Не думайте, я не в обиде. Но вы, мисс Абигайль, просто прирожденная актриса. Право жаль, что такому незаурядному таланту суждено быть растраченным на семейные сцены. Однако я не завидую вашему будущему супругу. Вы наверное любите театр?

Абигайль Тетчер: - Зато вы можете искренне поздравить всех лондонских холостяков с тем, что им не грозит участь стать моим мужем. - лукаво заметила девушка и поднесла бокал к губам. Граф продолжал удивлять Абигайль вежливой непринужденностью обхождения, и это при том, что он явно сделал правильные выводы о ее происхождении и положении в семье Тетчеров. - Спасибо за лестные слова, милорд, - Абигайль тепло улыбнулась мужчине, испытывая благодарность не только за слова. Обычно, мужчины, каких бы джентльменов они не изображали перед светскими леди, быстро теряли свой лоск и манеры рядом с девушкой, не защищенной гербом. Вежливая надменность, приправленная толикой презрения, или снисходительная благожелательность встречались гораздо чаще, чем искренний интерес. - Наверное, вы правы, я люблю театр. Хотя знаю его больше по разговорам или обсуждениям новых пьес. Но, назвав меня актрисой, вы мне сделали незаслуженный комплимент... - Абигайль продолжала говорить что-то про сцену, сама не замечая, как, невольно подчиняясь ритмике своих слов, она опять начала играть. Играть во вдохновение и ложную скромность. Рука поднялась, застыв в изящном жесте у взволнованной груди, глаза подернулись мечтательной дымкой, ресницы трепетали в такт дыханию и речам.

Ричард Уингем: - Вы никуда не выезжаете? - удивленно уточнил граф, с трудом оторвавшись от созерцания чудесного преображения Абигайль, происходящего прямо у него на глазах. - Ни в театр? Ни на рауты? Вообще никуда? У Уингема едва не вырвалось простодушное «Почему?», но сэр Ричард вовремя прикусил язык. Он догадывался, почему. И понимал, что подобный вопрос болезненно ударит по самолюбию девушки. «Дальняя родственница лорда» скорее всего не столько дальняя, сколько состоящая в сомнительном родстве. Что ж, выражаясь словами мифической миссис Грехкем, «нет ничего странного в том, что у мужчин могут появиться дочери». - В «Друри-Лэйн» сейчас дают «Гамлета». Хотите посмотреть?

Абигайль Тетчер: - "Гамлет"? С Кином?! Конечно, хочу!!! - буквально подскочила на месте Абигайль, моментально выходя из "лирической задумчивости". На мгновение смутившись своего порыва, девушка потупилась, виновато поглядывая на графа из-под ресниц. Она еще не успела задуматься, нравится ли ей собеседник, как мужчина, но уже неосознанно кокетничала с ним, каждым жестом, взглядом, поворотом головы давая графу понять о его привлекательности. - Но... как я туда смогу попасть? - Абигайль улыбнулась с деланным смущением. - Боюсь, меня некому повести в театр.

Ричард Уингем: - Совсем-совсем некому? - Граф Дансбери явно насмехался. Беззлобно, но откровенно. - Вы несправедливы ко всему белому свету, мисс Абигайль. Как на счет сегодняшнего вечера? Я заеду за вами в семь? Уингем невозмутимо поклонился девушке и вкрадчиво добавил: - Если вас, моя непревзойденная актриса, по каким-то причинам смущает перспектива открыто появиться в светском обществе, вы можете воспользоваться личиной миссис Грехкем. Это будет славная шутка, уверяю вас.

Абигайль Тетчер: - Миссис Грехкем? - Абигайль отвечала графу в том же тоне, насмешливо приподнимая брови. - Мне не сложно, но не смутит ли вас такая спутница? Я бы предпочла что-нибудь более романтичное, вроде плаща и маски, но если вы предпочитаете появиться в театре в обществе достопочтенной Виржинии...

Ричард Уингем: - Милая девочка, - откликнулся Ричард самым доверительным голосом, - если вы когда-нибудь выдумаете что-нибудь, способное меня смутить, клянусь, я к вам посватаюсь. Не пугайтесь, это обещание из разряда несбыточных. Хотите забавляться плащами и масками, бога ради. Моей репутации ничего не угрожает, я больше беспокоюсь о вашей. Ну так что мы решили? Сегодня в семь?

Абигайль Тетчер: - О моей репутации заранее позаботился мой отец. - ответила Абигайль с привычной бравадой, пожимая плечами. - Впрочем, я в хорошей компании. Один Вильгельм Завоеватель чего стоит... - вскинула она подбородок. Если у Абигайль и были какие-то сомнения, насмешливый, почти отеческий тон сэра Ричарда развеял их клочками тумана. Она не знала, почему он решил заняться ее развлечением, но, если уж графу в голову пришла подобная фантазия, Абигайль не собиралась упускать шанс. - Отлично, в семь, - заключила она. - Надеюсь, вы меня узнаете, даже если я опять явлюсь горничной, - рассмеялась девушка, делая неуклюжий книксен а-ля "Марта".

Ричард Уингем: - Ах, так той неловкой скромницей - серой мышкой тоже были вы? - Весело изумился Ричард. - Надо же, выходит, мисс Абигайль, вы разыграли меня даже сильнее, чем я подозревал. Примите заслуженные аплодисменты. Уингем картинно хлопнул в ладоши, и тут же стал серьезным. - А на счет Вильгельма Завоевателя… Позвольте дать вам один совет, Абигайль. Вы не в ответе за вашу родословную, какой бы она ни была. И стыдиться вам нечего. Скажу больше, вы не в худшем положении - молоды, красивы, умны, получили подобающее благородной девице образование. Вам не приходится гнуть спину где-нибудь в прачечной или отдаваться за миску похлебки. Да, вы не леди. Ну и что с того? Мир не заканчивается за границами высшего света. И это мир не станет унижать вас, если вы сами не будете чувствовать себя униженной. Надеюсь, вам понравится «Гамлет». Он был принцем датским, но этот факт не сделал его счастливым. До вечера, мисс Абигайль.



полная версия страницы