Форум » История » "Гамлет - принц Датский" - после второго акта ) (эпизод завершен) » Ответить
"Гамлет - принц Датский" - после второго акта ) (эпизод завершен)
Ричард Уингем: ...
Ответов - 79, стр:
1 2 3 4 All
Калиостро: Калиостро рассмеялся. - Не сомневайтесь, мисс Тэтчер, как только я узнаю о вашем дебюте - тотчас примчусь в Лондон, где бы я не находился. Столь знаменательное событие я не смогу пропустить! Но два года... Это так много. Уверен, что вам хватит и одного. А, может, и того меньше. "А глазки-то весёлые, с чертенятами - подумалось Джованни. - Да, уж будь уверена, моя милая, так просто я от тебя не отстану". Что такое настоящая власть? Возможность повелевать народами - одним приказом, одним словом объявлять войны и заключается мир? О, нет. Вот Наполеон - повластвовал-повластвовал - и чем всё закончилось? То-то же. Повелевать нужно не телами, а душами. Когда одним мановением руки можешь сделать из души человеческой всё, что только пожелаешь, растоптать, уничтожить, или, наоборот, вознести до небес... Когда душа - эта непокорная, непредсказуемая стихия, сворачивается у твоих ног, как верный пёс и с жаром следит за каждым твоим движением, словно ты - её Бог... Она не задумается умереть, если ты ей прикажешь. Вот где настоящая власть! Она пьянила Калиостро, как бокал доброго вина, и он возобновлял жестокую игру снова и снова, как только находил подходящую жертву.
Анжела Сантилли: - У вас оригинальный способ добиться женского расположения, - весело заметила Анжела. - Сначала прогневить, а потом тронуть сердце раскаянием. Интересно, к кому вы в таком случае причисляете себя - к грешникам или к праведникам? Вакханка медленно протянула тонкую, изящную руку. - Конечно, я смотрела свои линии, - ответила она. - Ещё когда начинала изучать хиромантию, можно сказать, упражнялась на них. Так что моя судьба поневоле стала мне известна. Но я, к сожалению, не могу вам её открыть. Этого делать нельзя.
Ричард Уингем: - К праведникам, конечно же, - откликнулся Ричард с такой уверенностью в голосе, словно был одним из святых апостолов. А вы?.. Впрочем, не отвечайте. Мужчина глубокомысленно заглянул в протянутую ему ладонь, затем мягко прошелся пальцами по её линиям, повторяя манеру, в которой сама Анжела изучала ладонь дю Вилля, но при этом сосредоточившись вовсе не на хиромантии, в которой он, разумеется, ничего не смыслил, а на примитивной, но действенной магии прикосновений. – О-оо, я вижу тут совершенно очевидно, - заметил Дансбери, сделав интригующую паузу, - что у вас… потрясающей нежности кожа, шелковистая, как у младенца. И… что бы ни обещала вам судьба, вы все равно заслуживаете большего.
Анжела Сантилли: Анжела задорно рассмеялась словам Ричарда, но вовремя осеклась: столь откровенное веселье могло показаться кому-либо неприличным. - Вы делаете большие успехи, милорд! - с улыбкой сказала она. - Из вас вышел бы способный ученик. Прикосновения руки Ричарда, сильные, но в то же время деликатные, понравились Анжеле. "О, синьорина Сантилли, смотрите не заиграйтесь!" - усмехнулась про себя зеленоглазая вакханка. Подумаешь. Игра на то и игра, чтобы получать от неё удовольствие. Чем меньше партнёр уступает тебе в игровом мастерстве - тем интереснее. Правда, достойные "противники", с точки зрения Анжелы, ей пока не встречались. Сантилли легко могла подобрать ключ к любому из них и с каждым по-своему приятно провести время. Ричард Уингем, можно сказать, подавал большие надежды. "Поглядим, что будет дальше". Анжела плавно высвободила ладонь из рук Дансбери, дав ему в последний раз насладиться соприкосновением с её кожей, и шутливо погрозила пальцем. - Вот, значит, какой вы праведник! Так-то вы наставляете заблудшие души на путь истинный?
Ричард Уингем: – Вы меня пристыдили, миледи. Уингем покаянно опустил голову, причем проделал это с такой убедительностью, что лишь легкое дрожание голоса давало знать о том, что граф с трудом сдерживает смех. – И я обещаю исправиться. Сегодня же… Нет, пожалуй, лучше завтра… Или, может, на той неделе? Однажды, графиня. Вот на редкость подходящее слово. «Однажды». Зарождающийся флирт с прекрасной итальянкой выходил легким и приятным. Чувствовалось, что зеленоглазая красавица в совершенстве освоила правила игры и умело подыгрывает, при необходимости подразнивая мужское тщеславие кавалера и поощряя его, подобно мотыльку, самонадеянно и отважно кружиться вокруг завораживающего пламени. «Ох, сколько же сердец наверняка разбилось у этих прелестных ножек». - Но пока это ужасное «однажды» еще не наступило, возможно, вы позволите пригласить вас куда-нибудь?
Анжела Сантилли: - Самое подходящее слово, - подхватила Анжела. - Накладывает обязательства и в то же время ни к чему не обязывает. Англичанин, видимо, решив не терять более времени понапрасну, сам закинул удочку. Ну конечно. Солдат. Геройски отправился штурмовать крепость. Что ж, сделаем вид, что заглотили наживку. - Очень интересно. И в какой же храм почтенный праведник предлагает бедной грешнице совершить паломничество?
Абигайль Тетчер: - Я постараюсь поторопиться, - заверила Абигайль итальянца, жадно глядя на закрытую сейчас занавесом сцену. Глаза девушки блестели предвкушением. Так же, как иных женщин пьянит сознание своей неотразимости или возможность блистать на балах, Абигайль манили театральные подмостки. Кто бы мог подумать, сегодня утром она еще только мечтала об этом - сладко, пугливо, не веря в саму возможность осуществления своих надежд. А сейчас, вечером, ей мало того, что пообещали возможность на сцене появиться, так еще и предрекли успех. - Я все для этот сделаю, - горячо прошептала она, давая обещание даже не Калиостро, а самой себе.
Ричард Уингем: Анжела Сантилли - В храм разврата, разумеется, - не удержавшись, хмыкнул Уингем. – То есть, греха… Короче, на охоту. Зима – отвратительное время года, если проводить ее в Лондоне. В загородных поместьях – совсем другое дело. Охотв на лис – любимая зимняя забава английских аристократов. Мы с приятелями покидаем Лондон каждый год в конце января, иногда, начале февраля. Пока не могу правда назвать вам имя счастливчика, что будет принимать гостей в этом году. Мы еще не сговорились окончательно. Но скорее всего напьемся где-нибудь в курительной и решимся тянуть жребий. Губы Ричарда тронула задумчивая улыбка. – Представьте себе старинный английский особняк, огромные камины пышут жаром, на вертеле жарится незадачливый кабанчик, джентльмены пьют бренди, леди – подогретое вино со специями. Мир вокруг занесен снегом. И привидения, нельзя забывать о привидениях. Без них старый замок – не замок. Дю Вилль не даст мне соврать… Дансбери во внезапном приступе великодушия кивнул в сторону приятеля. Николя что-то сделался молчаливым, и граф решил слегка взбодрить «конкурента», - легко выигрывать сражение, будь то военная компания или соперничество за взгляды красавицы, полковник Уингем не любил.
Анжела Сантилли: При упоминании Ричарда о "храме разврата" глаза Анжелы на мгновение вспыхнули притворным возмущением - мол, вы, милорд, чересчур-то не увлекайтесь! Но тотчас же приняли первоначальное выражение. - Вы считаете охоту храмом греха? - усмехнулась она. - Ну, если только считать грехом убийство затравленного животного... Не то, что бы Анж считала себя заядлой любительницей охоты. Однако предложение Уингема пришлось ей по вкусу. В самом деле - весёлая, шумная компания, легкая и непринуждённая атмосфера вокруг, стремительные скачки верхом, задорно трубящие рога... Можно весьма приятно провести время и неплохо повеселиться. Она сделала вид, что призадумалась. - Ваше предложение звучит очень заманчиво, - сказала Анжела наконец. - Вы так красиво всё описали, я просто заслушалась! Что же касается привидений, месье дю Вилль, - добавила она, обращаясь к французу, - то я их совсем не боюсь. Мне не раз приходилось иметь дело с этой публикой. И, смею вас уверить, среди них попадались весьма интересные и приятные в общении господа.
Ричард Уингем: - Ах, да, я постоянно забываю, что вы сестра мага, - хмыкнул Ричард. – И привидениями вас не напугать. Когда я был мальчишкой, признаюсь, опасался их. Все эти шаги, скрипы, ветер, рыдающий в каминных трубах голосом потерянного в ночи ребенка, рассказы служанок о старых склепах на кладбище. Теперь уже нет. Живые люди страшнее. Наверное в хорошей компании на привидений можно даже поохотиться. Как на лису или косулю. Может, миледи, вы нас возглавите? В силу бОльшего боевого опыта, так сказать? Собственное предложение подстегнуло воображение графа Дансбери. Отправиться на поиски призраков, заблудиться в коридорах чужого замка и в результате оказаться вдвоем в ночи где-нибудь в угловой комнатке старой башни, где луна бросает сквозь стрельчатые окна причудливые тени… Что ж, в этом есть некая особая пикантность.
Николя дю Вилль: - Не думаю, что дело дойдет до жребия, - Николя, сдержанно-молчаливый до сего момента, наконец подал голос. - В том году мы охотились у Кинвуда, значит, в этом моя очередь принимать гостей. Правда, не знаю, как там с привидениями. Я уже года три как не наведовался в свое поместье. Но никто не запретит желающим их там поискать. Или организовать при случае. Не то чтобы дю Вилль так охотно признал поражение в борьбе за внимание прелестной итальянки, но очевидное предпочтение, которое Анжела оказывала Дансбери, свидельствовало о том, что французу ловить нечего. Во всяком случае пока. Здесь и сейчас. А пытаться привлечь внимание дамы, чьи интересы на данный момент определились, казалось Николя непозволительной назойливостью.
Анжела Сантилли: - Не знаю, не знаю, - со смешком ответила Анжела. - Мне приходилось вызывать духов, но вот охотиться на них... Где же вы найдёте таких собак, которые почуяли бы след призраков? И потом, что же они вам такого сделали, чтобы травить их, как лисиц? Только скрипели половицами и выли в трубах? Если всё ограничивается только такими безобидными шалостями, то, признаться, здешние духи на редкость мирные. Вот в Венеции нам встретился один господин, который при жизни якобы ухитрился отравить любовницу самого дожа. Так вот он вёл себя самым непристойным образом и в темноте даже имел дерзость приставать к дамам! Но нам с братом удалось его утихомирить. Так что, месье дю Вилль, если вдруг в вашем поместье станет неспокойно - обращайтесь! - вакханка подзадорила несчастного француза, который как-то уж совсем скис и предпочитал отмалчиваться.
Калиостро: - Охотно верю, мисс Тэтчер, - кивнул граф. – Однако, позволю себе заметить, одних обещаний маловато. Если вы намерены сделать всё, чтобы попасть на сцену, начать вам следует прямо сейчас. Ведь вы уже оттачиваете свой талант, и выбрали для этого как нельзя более верный способ. Игра на публике помогает не только совершенствовать актёрское мастерство, но и подавить в себе боязнь сцены и зрителей. Вы идёте правильной дорогой, так продолжайте же! Что вы скажете о том, чтобы закрепить ваш успех в салоне графини Уэзерби? Я же вижу, как вам хочется туда попасть. На миг лицо Калиостро приняло хитроватое выражение, как у юного сорванца, предлагающего совершить не вполне пристойную, но жутко забавную и интересную проказу. И тут же вновь нацепило маску серьёзности и благосклонного покровительства. - Конечно, тут вашему таланту придётся столкнуться с более трудными испытаниями. Играть придётся на порядок выше… Да, прошу простить, мисс, кажется, меня немного занесло. Такое не под силу даже вам. Как говорится, выше своей головы не прыгнешь. Он принялся равнодушно попивать вино, не сомневаясь, что ощутимо задел самолюбие Абигайль. Уж теперь-то своенравная девушка, не раздумывая, согласится на это приключение. Хотя бы для того, чтобы доказать Калиостро его неправоту.
Николя дю Вилль: - Всем бы сохранить столько жизнелюбия после смерти, как этот ваш отравитель, - иронично восхитился Николя рассказом прелестницы. - Но местные английские приведения, боюсь, так же благопристойны после смерти, как были и при жизни. Говорят, у меня в поместье бродит призрак Белой дамы... Кстати, почему-то все леди, которых угораздило неупокоиться с миром в могиле, удостаиваются звания Белой или Серой дамы. Не припомню, чтобы я когда-нибудь слышал о зеленой или, например, фиолетовой расцветке... Приговорив вино, француз отставил бокал и нахмурился, словно пытаясь поймать ускользающую мысль. Сам он в приведение Дамы, какого бы она цвета не была, не верил, но почему бы не устроить гостям развлечение, нарядив в белый балахон одну из горничных побойчее? При наличии в поместье, построенном еще при Генрихе VIII, потайных ходов, поймать "приведение" гостям будет затруднительно, да и ни к чему это. Зато появится отличный повод зазвать к себе итальянцев, да и друзья отменно повеселятся. - Но о чем это я? Ах да, белая дама... Говорят, бедняжка при жизни покончила с собой, узнав что жених сбежал из под венца. То ли, напротив, потому что не сбежал.
Абигайль Тетчер: На миг девушка возмущенно вспыхнула глазами, задетая таким пренебрежением к ее способностям, и открыла было рот, чтобы яростно заверить Калиостро в своей готовности доказать его ошибку, но... вспомнила о присутствии графа Уингема. Недавние слова Ричарда о том, что он сам собирается посетить прием у Уэзерби, охладили пыл Абигайль не хуже ушата ледяной воды. Нет, она почти не сомневалась, что сэр Ричард при должных стараниях с ее стороны не узнает свою "тетушку", но расплата за это "почти" была бы слишком велика. Граф пообещал устроить ее в театр, и кто знает, не откажется ли он от своего обещания, если поймает мисс Тетчер "на горячем". - Раз об этом говорит маг, мне остается только согласиться, - обычно привычные смиренные интонации дались Абигайль нелегко. - Боюсь, если я не поверю этому вашему предсказанию, то и предыдущее не сбудется.
Ричард Уингем: – Господи, у него по поместью бродит женский призрак, - с деланным возмущением пробормотал Уингем, - А он до сих пор с ним не знаком! Говорят, говорят… Не узнаю Францию. Другое дело знойная Италия… Калиостро продолжал что-то нашептывать Абигайль, позабыв об остальных своих гостях. И Ричарда в очередной раз посетила неприятная мысль о том, что не стоило ему приводить «тетушку» в ложу к магу. Кто знает, что там этот тип наболтает юной глупышке. В глубине души граф находил мисс Тэтчер довольно сообразительной для своих лет особой, а далеко не «глупышкой». Но отсутствие опыта – есть отсутствие опыта. Обаять Абигайль, если судить по стремительному развитию их знакомства, не так уж и сложно. Главное танцевать вокруг того, от чего мисс Тэтчер без ума, - от театра. – Значит, решено, миледи? Вы поедете? – Уточнил Дансбери, полагая, что визит вежливости можно считать нанесенным. – Или вам нужно время посоветоваться с братом? Я не тороплю события, тем более что очень скоро мы увидимся снова. Вы ведь будете в салоне Элеоноры Уэзбери послезавтра?
Калиостро: - Мои слова отнюдь не являются неопровержимой истиной, дорогая мисс Тэтчер, - усмехнулся Калиостро. - Но... поступайте так, как сочтёте нужным. Прошу простить за резкость, если чересчур задел вас. Беседуя с Абигайль, граф, тем не менее, не забывал следить за действиями Анжелы. Он нисколько не сомневался, что Сантилли понравится затея Уингема. Она с самого приезда в Англию готова убежать подальше от слякотного Лондона. А тут такое прекрасное развлечение! - Конечно, мы будем в салоне графини, - подтвердила она. - Но, возможно, после этого приёма брата станут приглашать куда-нибудь ещё. А куда он - туда и я. Боюсь, моя занятость помешает мне принять ваше приглашение... - Не слушайте, не слушайте её, милорд, - вмешался Калиостро. - Поезжай, Анжела, тебе будет только полезно. Сам я, признаться, не питаю особой слабости к подобным забавам, но, уверяю вас, господа, Анж на этой охоте будет вашей Дианой. Польщённая вакханка, выдержав эффектную паузу, ответила: - Что ж, я подумаю, милорд, - тем самым давая понять англичанину, что лёгкой победы ему не видать, однако надежда остаётся.- Ведь вы дадите мне знать, когда именно состоится ваше предприятие?
Ричард Уингем: - Разумеется, графиня. То, что Калиостро дал согласие отпустить свою сестру на охоту, не планируя самому присоединиться к компании развлекающихся аристократов, было даже большей удачей, чем Ричард мог рассчитывать. – За сим позвольте вверить вас заботам блистательного Кина. Миледи… Милорд… Уингем не мог с уверенность сказать, сколько времени они провели в ложе итальянцев, - за ухаживаниями, особенно если приглянувшаяся вам женщина чудо как хороша, время всегда пролетает незаметно. Но, судя по тому, что в партер начали возвращаться зрители, занавес вот-вот поднимется. Поэтому раскланявшись с леди Анжелой и ее братом, граф привычно предложил руку своей родственнице. – Идемте, тетушка. Если не хотите пропустить начало третьего акта, стоит поспешить. Уже в коридоре Дансбери распрощался так же и с дю Виллем. После спектакля ему нужно было вернуть леди Кэкстон Тетчерам, поэтому очередной ночной кутеж приятелям на этот раз предстояло начать поодиночке. Если фортуна сведет их позже за карточным столом или в модном клубе – горе фортуне. Если нет, будет, о чем поболтать при следующей встрече. В ложу они с Абигайль успели минута в минуту. Ричард как раз пододвигал тетушке стул, помогая поудобнее уместить бутафорские телеса на атласном сиденье, когда на сцене появилась королевская чета, Полоний с дочерью и друзья Гамлета. – Мне кажется, в прошлом акте Офелия выглядела иначе, - пробормотал Уингем, приглядываясь. – Надеюсь, когда-нибудь она окажется похожей на вас, Абигайль… Девушка не ответила, всецело поглощенная разворачивающимся на сцене действом. Спектакль продолжался…
Калиостро: Перед тем, как гости покинули ложу, Джованни успел подмигнуть Абигайль. Это было мимолётное, почти неуловимое движение. Однако граф побился бы об заклад, что девушка его заметила. Затем довольный Калиостро откинулся на спинку кресла. - Ну и чего ты так светишься? - спросила Анжела. - Она моя, - флегматично заметил граф. - Правда, пока сама этого не понимает. Ах чёрт, как бы хотелось всё-таки заманить её к Уэзбери! - Тебе так охота пошалить? - глаза-изумруды рыжей вакханки игриво стрельнули. - А что, нельзя? Кто-то, кажется, жаловался на скучную жизнь в Англии... Ладно, наша мистификация в салоне только послезавтра. Надеюсь, я успею до неё провернуть ещё один кунштюк... - И какой же? Калиостро раскрыл ладонь. В ней оказалась смятая бумажка. Джованни развернул её и пробежав глазами, злорадно ухмыльнулся. - Лорду Милтону вскоре предстоит увлекательная ночь... - Господи, ты опять за своё, - поморщилась Анжела. - Я думала, ты шутишь. - Вовсе нет. Какие шутки! Почтенного лорда, как выяснилось, будут хоронить в фамильном склепе. - Откуда ты знаешь? Высшие силы подсказали? - Скорее, низшие. Помнишь мальчишку из обслуживающего персонала? Это послание - граф повертел бумажкой, - от него. Он незаметно сунул мне его, когда подавал вино и фрукты. Я приметил этого молодчика, когда вышел из-за кулис после беседы с театральным администратором. Поверь, человек, у которого такие длинные, тонкие пальцы и такие шустрые, бегающие по сторонам глаза, может принести много пользы. Я остановил его и очень вежливо попросил узнать, куда повезут покойника. И вот ответ! - А язык у него тоже шустрый? - усмехнулась Сантилли. - Анж, за кого ты меня принимаешь? - обиженно вскинул брови Калиостро. - Деньги, к твоему сведению, одинаково хорошо умеют и завязывать и развязывать языки. Что ж... Завтра мне предстоит небольшой вояж... Не составишь компанию? - Нет уж, благодарю покорно! - фыркнула Анжела. - Мне только не хватало таскаться ночью по слякотным лондонским улочкам! Тебе, может, и нравятся подобные развлечения, но я не нахожу в них ничего привлекательного! И куда ты, интересно, собрался совершать вояж? Ты ведь даже не знаешь, где живут Милтоны, и где их фамильный склеп. - У меня впереди целый день. Узнаю, дело нехитрое, -пожал плечами Джованни. - А теперь не мешай, я буду думать. Анжела надулась. "Отлично! А я, значит, опять помирай от скуки?" Время, проведённое в компании Уингема и дю Вилля, пролетело быстро, как и всегда проходит что-то хорошее. И перед Анж замаячила пытка следующими тремя актами. "Вот чурбан!" - мысленно обругала она Калиостро. - "Нет чтоб на живую женщину внимание обратить, так он о трупах думает..." Но прелестная вакханка не умела долго обижаться - её натура была для этого слишком живой и кипучей. Чтобы хоть как-то отогнать тоску, навеиваемую спектаклем, она принялась думать об охоте, на которую её пригласил англичанин, и в предвкушении облизнулась. О да, лорд Уингем может здесь послужить ей неплохим развлечением! И пусть Джованино потом кусает локти. Настроение у Анж сразу поднялось. Кин более не казался ей таким уж занудным. Сантилли ещё раз взглянула на погружённого в раздумья "братца", хмыкнув, пожала плечами, и приняв расслабленную позу в кресле, заняла себя мыслями о предстоящем приключении в поместье дю Вилля.
Кэтлин Коллингвуд: Третий акт спектакля подошел к концу. Кэтлин осталась полностью довольна тем, что минутами ранее видела на сцене. Что ни говори, а Гамлет был великолепен. Однако в театр молодую женщину гнала не любовь к искусству, которая, к слову сказать, была огромна, а элементарная скука и нежелание оставаться одной дома. Дело в том, что в последнее время, вскоре после визита в Йорк, баронессу Коллингвуд стал преследовать один и тот же сон - Саймон, скачущий на лошади и улыбающийся ей. Вот и сейчас, эта картинка стояла перед глазами, словно ожившая, стоило только об этом подумать. Кэтлин уже перебрала миллион версий, почему же это происходило, но разумного объяснения так и не приходило к ней. А еще эти отцовские записи, якобы алхимические заметки самого Исаака Ньютона, почему-то перешедшие ей по наследству. Баронесса сама не могла обьяснить, как именно у нее в голове связывались оба события, но в том, что они были связаны, она не сомневалась ни на секунду. В какую-то секунду Кэтлин поймала себя на том, что просто стоит посреди хола, полностью погруженная в собственные мысли. Со стороны это выглядело, пожалуй, нелепо - молодая женщина, стоит в шумном зале совершенно одна, всматриваясь в пустоту. Поискав глазами дамскую комнату, Кэтлин направилась туда.
полная версия страницы