Форум » История » Деловая встреча, или Интриги одной актрисы и одного попечителя (эпизод завершен) » Ответить

Деловая встреча, или Интриги одной актрисы и одного попечителя (эпизод завершен)

Эмили Уотерстоун: 17 января 1815 года, после визита Райли к Пемброкам. Лондонский театр "Друри-Лэйн". Участники: Эмилия Уотерстоун, Уильям Райли.

Ответов - 34, стр: 1 2 All

Ричард Уингем: – Почему нет? – великодушно согласился Дансбери, прекрасно понимая, что Райли, доставая из ящика стола третий бокал, с трудом сдерживает желание запустить его в голову незваному гостю. – Мне переговорить с мистером Арнольдом самому, или вы готовы оказать мне и эту дружескую услугу тоже, сквайр? Пока господин попечитель разливал остатки брэнди, Ричард разглядывал сидящую у стола актрису. Невольно представляя на её месте свою полную жизни протеже. Черт побери, а ведь он не удосужился задуматься о том, в какой мир с таким рвением открывает двери Абигайль. Театр – не только сцена, не только накал игры, восторг и овации публики. Но и такие вот посиделки в кабинетах типов, давно и напрочь лишенных чести, совести и уважения к женщинам. Хотя, если судить по сердитому взгляду «звезды», уединение с Уильямом Райли не было ей в тягость. – Мисс Уотерстоун, я могу попросить вас об одолжении? – улыбаясь, осведомился граф, охваченный очередным приступом цинизма. – Приглядите за моей «находкой». Чуткий женский совет, поддержка настоящей актрисы… Юной дебютантке это не помешает. И вы сами, обещаю, не останетесь в накладе. Серо-голубые глаза мужчины едва заметно сузились в ожидании ответа. Любезная проверка на продажность. И еще одна невидимая, но пощечина Райли.

Эмили Уотерстоун: Последняя реплика Уингема окончательно добила терпение актрисы. Пока граф говорил с Райли, Эмилия стискивала пальцы с такой силой, что костяшки её смуглых пальцев стали белее полотна. Не имея возможности выплеснуть гнев на столь невовремя заявившегося посетителя, итальянка надеялась физической болью заглушить невероятную злость, охватившую её. -О, я сделаю всё, чтобы Ваша протеже чувствовала себя в стенах Друри-Лэйн как дома,-нараспев проговорила Эмилия, едва заметно подмигнув сквайру. Если бы актриса знала, что дома мисс Тэтчер находится на положении побочной дочери, то она не упустила бы момента улыбнуться своей двусмысленной фразе. Но пока что женщине оставалось только надеяться, что она лучше изучит новую актрису. общаясь с ней поближе.

Уильям Райли: На этот раз подмигивание Эмили не встретило ответного воодушевления господина попечителя. Дансбери – самонадеянный глупец, неужели он не видит, что дразнит тигрицу. Хотя конечно ему не выпало счастье наблюдать итальянку в приступе бешенства с ножом в руках. Но в любом случае разгребать грядущие неприятности предстоит сквайру, у которого и так неприятностей достаточно. – Если вы спешите, сэр Ричард, - откликнулся Уильям с постной любезностью в голосе, - я, конечно же, передам мистеру Арнольду ваше пожелание. Слово «просьба» Райли не использовал намеренно. Какая тут к дьяволу просьба, это скорее приказ. В духе полковника Уингема. – И пришлю вам записку с указанием времени, которое наш славный режиссер готов уделить вашей протеже. Пару дней придется обождать, он немного занят с премьерой. Но до конца недели все решится, уверяю вас. Ко взаимному удовлетворению сторон… Вновь обойдя стол, мужчин оказался на том же месте, где он находился в момент появления в кабинете графа Дансбери. Но на этот раз рука Райли всего лишь покровительственно опустилась на плечо женщины вместо того, чтобы, как прежде, исследовать соблазнительную линию ее спины. – И конечно же мисс Уотерстоун позаботится о мисс… мисс… Простите, вы кажется не назвали имя нашей будущей актрисы. Но позаботится в любом случае. Эмили, знаете ли, сама доброта. После этих слов пальцы Уильяма довольно ощутимо сжали плечо итальянки, предостерегая ее от опрометчивых слов и поступков.


Ричард Уингем: – Называйте мою «находку» Абигайль, сквайр, - предложил Ричард, глотнув бренди. Который, надо сказать, оказался очень недурен, как для невзрачной обстановки этого кабинета. – Подозреваю, в будущем она придумает себе какое-нибудь звучное имя. Как это принято у актерок. А пока… просто Абигайль. Предупредительность господина попечителя его забавляла. Обычно Дансбери не злоупотреблял шантажом. Даже в случае, если тайные грешки приятелей и были ему известны. Но Райли, если задуматься, давно не джентльмен. А ощущение… Ощущение занятное. – Что ж, значит, я буду ждать вашей записки, Райли, - подытожил он, опуская пустой бокал на стол. – Не затягивайте с этим, вы же знаете, как я нетерпелив. А я в благодарность не стану испытывать более ваше терпение, господа. Насмешливый взгляд мужчины скользнул по напряженным лицам собеседников, на мгновение задержался на руке Райли, сжимающей плечо мисс Уотерстоун. – К тому же, вижу, вам не терпится продолжить приватную беседу. Всего наилучшего. Кивнув на прощание сквайру и поклонившись Эмили, Уингем отправился восвояси.

Уильям Райли: – На чем мы остановились? – Бесцветным голосом осведомился Уильям у своей сообщницы, едва они снова остались наедине. И не сдержавшись, вспылил, - Черт побери четырнадцатый драгунский полк!!! Опустевший бокал из-под бренди с жалобным звоном врезался в стену и разлетелся опасным фонтаном осколков. Наглядно продемонстрировав, что даже змеиная любезность сквайра Райли при случае его покидает. – Я надеюсь, вы не станете без нужды допекать эту замечательную протеже графа, милая Эмили. Поверьте, нам с вами на ближайшее время достаточно будет забот с Линли. Ненавижу осложнять себе жизнь. Да и вам не советую. Фривольное настроение Уильяма, продиктованное моментом, после разговора с Дансбери сошло на нет. Ричард сыграл с ним дурную шутку, любезно возвратив уединение, уже ни на что не годное. – Если вам хочется за кем-то присматривать, позаботьтесь о мисс Айнсфорд, - мрачно посоветовал господин попечитель актрисе. - Она – наивная глупышка, но ваш бывший покровитель запросто может воспользоваться ей для своей выгоды. В том числе для алиби. И тогда ваша душещипательная история заметно потеряет в цене.

Эмили Уотерстоун: Эмили смотрела немигающим взглядом на закрывшуюся дверь, проклиная всех и всё-предавшего её любовника, Уингема, решившего подпортить и без того не безоблачные дни итальянки, а больше всего досталось молодым актрисам. Мысленно окрестив Лили и ещё не знакомую ей Абигайль "грязными потаскухами", мисс Уотерстоун встала со стула и осторожно подошла к Райли. -У меня к Вам встречное предложение, мой дорогой конфидент. Если мой бывший любовник вздумает забавляться с этой рыжеволосой пустышкой, то нам лучше всего обратить внимание на подпорченную репутацию Айнсфорд. Она не умеет вертеть мужчинами, а это значит, что её роман с виконтом послужит превосходным поводом для исключения девицы из театра. В противном случае, можно будет настроить против неё эту Абигайль, а столь сильной атаки с двух сторон не выдержит ни одна девица. Если уж так получилось, что у нас будет ещё одна актрисулька, то надо повернуть эту ситуацию в выгодную для нас сторону. Не так ли, мистер Райли? Молодая женщина опёрлась подбородком о плечо стоявшего рядом сквайра, щекоча его щёку копной угольно-чёрных волос. Хорошее настроение постепенно возвращалось к коварной южанке, когда она строила планы мести всем своим врагам.

Уильям Райли: – По-моему вы увлекаетесь, милая Эмили. Мужчина дернул плечом, отстраняясь от мисс Уотерстоун. Фамильярность в общении с итальянкой он мог позволить себе, но не наоборот. Женщинам, в том числе и этой, не помешало бы знать свое место в системе ценностей мужчин. «Дорогой конфидент», еще не хватало. В более миролюбивом настроении Уильям, возможно, пропустил бы подобную дерзость мимо ушей. Но не после двух подряд неприятных встреч со старыми «приятелями». – С кем бы ни забавлялся ваш драгоценный виконт, его «даме» мы ничего не сможем сделать, пока она под его покровительством. Если наказывать за распутство мисс Ансфорд, то как прикажете поступать с вами после того, как вы обнародуете подробностей своих отношений с сером Кристофером? Райли ухмыльнулся, презрительно сложив руки на груди. Если Эмили настроена с его помощью воевать с конкурентками, пускай забудет об этом. Его, Райли, беспокоит настойчивое любопытство Вилетта в деле с Милтоном. А не грызня актрисулек за главные роли. – Так что, если вы хотите избавиться от Лили, давайте сначала избавимся от Линли.

Эмили Уотерстоун: Слова Райли, произнесённые ледяным тоном, мгновенно остудили неистовый мстительный пыл итальянки. Стремясь разом разрешить все свои проблемы, актриса не видела ничего зазорного в том, если она воспользуется услугами сквайра. Чувствуя себя почти равной своему единомышленнику, Эмилия забыла о некой границе между ней и Уильямом Райли. Однако театральный попечитель, также как и прима Друри-Лэйн, думал исключительно о своей выгоде. "Было бы наивно с моей стороны подумать, что он готов оказать мне услугу. Нет, сквайр всего лишь использует меня для достижения своих целей, пользуясь тем, что некоторое время нас с ним объединяет общий враг. Что же, придётся решать каждую задачу по отдельности-сначала виконт, а потом конкурентки",-постановила мисс Уотерстоун, стараясь не выдавать своего разочарования. -Я полностью согласна с предложенным Вами условием,-выдавила из себя женщина, мысленно продолжив :" ...а что ещё мне остаётся делать?!"-Кстати, если глаза меня не обманули, Вы не обрадовались прибытию графа Дансбери. Он связан с нашим общим врагом? Примиряясь с тем, что беседа утратила романтизм, Эмилия попыталась перевести разговор в деловое русло. Обозлённая на Уингема за прерванный разговор, актриса в своём воображении подбирала увлекательные, но насквозь фантастические варианты мести.

Уильям Райли: – Уингем? Если и связан, разве что правом рождения. Заносчивый титулованный аристократ. Сквайр с брезгливой ухмылкой прошелся по кабинету, рассеянно перешагнув через останки бокала на полу. – Люди, милая Эмили, делятся на две категории. Те, кому все достается в силу общественных традиций, и те, кто добивается всего сам. Первые всегда недолюбливают вторых и наоборот. Ну и к черту… Вы никогда не будете равны мне, мисс Уотерстоун, я никогда не буду равен Дансбери, хотя несколько лет назад я едва сводил концы с конами на офицерское жалование, а еще через несколько лет смогу купить такого вот графа с потрохами. Традиции, будь они не ладны. Иногда я думаю, что французы были не так уж и неправы, пустив в ход гильотину. Рассказ Райли отражал только одну сторону медали. Но любой человек, когда ему выпадает возможность безнаказанно обличать своих «недоброжелателей», старается при этом максимально обелить себя. Поэтому Уильям не стал упоминать истинную причину презрения графа Дансбери к простому сквайру. Немного выговорившись, господин попечитель вспомнил, для чего собственно явилась к нему итальянка, и, сменив брезгливую гримасу на любезную улыбку, подытожил: - Что ж, приятно слышать, что мы с вами обо всем договорились и условились.

game_master: В этот момент конфиденциальная беседа мужчины и женщины была прервана вновь. На этот раз появлением слуги сквайра Райли неким Джузеппе Мальдини. Этот пройдоха, лицом и статью чем-то неуловимо напоминающий самого сэра Уильяма, был родом из республики Святого Марка, откуда семейство Мальдини бежало после оккупации Венеции Наполеоном. Оказавшись в конце концов в британской армии, Джузеппе угодил в денщики к капитану Райли, и с тех пор сопровождал своего офицера, а потом и просто хозяина сначала по Испании, а сейчас по Лондону и его окрестностям. – Я принес то, что вы просили, синьор, - почтительно сообщил Мальдини, выкладывая на стол сквайра несколько потрепанных книг и старых газетных номеров. Джузеппе весьма недурно болтал по-английски, предпочитая при этом приукрашать чужой язык словечками со своей родины. Но на этот раз Райли больше интересовал именно итальянский язык своего доверенного человека. Именно в силу происхождения Мальдини сквайр поручил итальянцу навести кое-какие справки об его «соотечественнике» - Джованни Калиостро. Сын легендарного мага заинтересовал Уильяма Райли ровно с того момента, когда судьба столкнула их за кулисами над телом лорда Милтона. И верному слуге немедленно было дано поручение разведать все, что можно, относительно особы Калиостро-младшего. Как раз результаты своих изысканий Джузеппе теперь и выкладывал на суд господина попечителя.

Эмили Уотерстоун: -И наш уговор изменениям не подлежит,- твёрдо сказала Эмили,-я выполню всё, что должна выполнить. Однако мне тоже порой жалко, что гильотину не смогли перевезти через пролив, дабы устрашать благородных английских лордов... Слова итальянки были прерваны скрипом двери и появлением её земляка. Мисс Уотерстоун плохо знала слуг своего "дорогого конфидента", но с Мальдини она часто перебрасывалась парой-тройкой слов на их родном языке. -Добрый день, Джузеппе,-приветствовала актриса своего знакомого, удивляясь, зачем Райли посылал его за книгами.-Это, часом, не книги об искусстве оперы? Вижу, что на обложке вон того фолианта стоит надпись на итальянском, да буквы так изогнуты, что не поймёшь, что написано. С соотечественниками надменная и неприступная прима театра становилась намного мягче и доброжелательнее. Быть может, причиной на то являлась удалённость большинства знакомых Эмилии итальянцев от театра и отстутствие какой-либо конкуренции с их стороны.

game_master: – Buongiorno, Синьора Эмилия, - Как все дети юга охочий до женского пола Джузеппе лукаво подмигнул женщине, в чьих жилах текла такая же горячая итальянская кровь. – Это книги об искусстве магии, сага mia. Вы, верно, слышали, наш знаменитый соотечественник граф Калиостро на днях прибыли в Лондон. Не имея представления о том, насколько конфиденциальна должна быть раздобытая им информация, Мальдини бросил вопросительный взгляд на хозяина. И, не усмотрев в его лице предостережения или недовольства, продолжил: - О синьоре Джованни много судачат, об его сестре Анжеле - тоже. Говорят, дивно как хороша. Синьоры стреляются из-за нее по всей Европе. Среди бумаг есть адрес дома, где остановился граф. К тому же он собирается провести первый сеанс магии в салоне у миледи Уэзерби. Завтра вечером, и Лондонская публика заранее в предвкушении. Приглашения буквально не достать. Но если ваша милость пожелает… Слуга почтительно поклонился, и весь вид его говорил при этом «если ваша милость пожелает, то пройдоха Джузеппе из кожи вон вылезет, но устроит все необходимое»

Уильям Райли: - Не беспокойся, Джузеппе… Райли в несколько быстрых движений пересмотрел газеты, что принес Мальдини. Статьи времен прошлого визита на Альбион графа Калиостро, отца нынешнего. Хотя многие и болтают, что тот Калиостро и этот, новый - один и тот же бессмертный маг и кудесник. Книги, что раздобыл итальянец, были на языке его родины, и тут Уильям без помощи Джузеппе все равно ничего бы не разобрал. Но фолианты по магии могут обождать до более подходящей оказии. А вот прием у графини Уэзбери – это интересно. Пожалуй, стоило бы раздобыть хваленое приглашение, но, разумеется, этим делом он обеспокоится сам. Мальдини, конечно, жулик, каких мало, но сквайру были известны иные, более учтивые способы оказаться в салоне прекрасной леди Элеоноры. И самый простой – явиться с кем-то из завсегдатаев салона. Например… Райли наморщил лоб, перебирая в уме своих многочисленных светских знакомых. Например… С месье дю Виллем. – Ступайте, Эмили. Пока мистер Арнольд не явился ко мне с жалобами, что вы пропустили очередную репетицию. С сегодняшнего дня – вы у нас просто образец примерной актрисы, влюбленной в театральную сцену. И я сам, пожалуй, тоже прогуляюсь. Если он хочет отыскать Николаса дю Вилля, начинать поиски следует с какого-нибудь мужского клуба, например с Уайтс или Брукс. Скучающие денди, бывало, проводили в подобных заведения дни напролет. – И ты пошевеливайся, Джузеппе. Отправляйся, вели подать мой экипаж, - распорядился господин попечитель. - Прокатимся на улицу Сент-Джеймс.

Эмили Уотерстоун: После разговора с Райли Эмилия твёрдо знала, что грядущий спектакль будет сложнее любой, даже самой трудной партии. "Роль примерной актрисы, влюблённой в сцену,-актриса иронически улыбнулась,-если бы сквайр знал, как тяжело войти в этот образ. Моя стихия-закулисный мир интриг и романов, а быть куклой в руках режиссёра больше подходит неопытным девчонкам, которые полагают, что можно пробиться в примы благодаря одному лишь таланту". Мысли молодой женщины плавно перетекли на конкуренток. Ежедневная борьба не пугала итальянку, намного страшнее была бы потеря покровителя в лице Уильяма Райли. Дабы избежать этого, строптивой южанке приходилось переламывать себя, угождая театральному попечителю. Как ни горько было Эмилии с этим мириться, но Райли был прав: он всегда будет выше своей коварной сообщницы. "Ещё не вечер, сквайр,-думала мисс Уотерстоун, идя на репетицию,-придёт время, и Вы сполна заплатите мне за унижение. Я уступаю, но не отступаю".



полная версия страницы