Форум » Regency Romance: игровое поле » Cherchez la femme (эпизод завершен) » Ответить
Cherchez la femme (эпизод завершен)
Фредерик Леметр: Место действия: вновь "Три креста". Время действия: 26 января 1815 года, семь часов вечера. Участники: ...
Ответов - 6
Фредерик Леметр: Час для игорного заведения был ранний, и «Три креста» были заполнены едва ли наполовину, ожидая аншлага посетителей ближе к полуночи, когда к подъезду в наемном экипаже подкатил месье Леметр. Вторичное посещение притона за неистекшие сутки – вот так и рушатся годами выстроенные репутации. Небрежно поигрывая тростью, месье прошел внутрь и рассеянно огляделся. Ленивый взгляд француза зацепился за вертлявую фигуру давешнего портье. Плюгавый человечек, ведомый чутьем профессионального мошенника, немедленно оказался рядом. – Какие-нибудь особые пожелания, господин Ле… Фредерик остановил его нетерпеливым взмахом руки. – Не нужно имен, – заметил он. – Простите, – покаялся портье, – виноват. Но все же? Леметр помедлил, пытаясь дипломатично облечь свой интерес в слова. Портье пришел ему на помощь. – Надеюсь, вы остались довольны вчера? Как и ваш… друг? – рискнул предположить он, пряча бегающие глаза. То, что помянутый друг был не только с Леметром, он уточнять не стал. – Не совсем, – холодно ответил Фредерик, ставя зарвавшегося наглеца на место, но предложенной версией воспользовался. – Мой… друг забыл здесь одну вещицу. Бумажник. – Забы-ы-ыл? – протянул портье и цепко взглянул на собеседника, заметно напрягшись. Обвинения в воровстве «Трем крестам» были не нужны, несмотря на их сомнительную репутацию. – Забыл, забыл, – успокаивающе подтвердил месье Леметр, без труда разгадавший причину беспокойства портье. – Более того, там и денег-то не было, только письмо. Мой друг хотел бы заполучить его обратно. И был бы очень благодарен нашедшему. Портье вытянул тощую шею и задвигал острым носом, уловив прозрачный намек. – Насколько благодарен? – деловито уточнил он. Месье Фредерик запустил руку во внутренний карман и чем-то там приятно зашуршал. – Достаточно. Кончик носа человечка, казалось, удлинился и задрожал, почуяв запах наживы. – Н-нет, – с заметным сожалением ответил он, – мне ничего неизвестно. Но пусть ваш друг не беспокоится, – сказал он с непередаваемой улыбкой, – его письмо непременно отыщется. У нас честное заведение. Портье не заметил, как за его спиной уже некоторое время к разговору прислушивается одна из веселых девиц. Услыхав словечко «бумажник», Люси поджала было хвост, но упоминание о соответствующей благодарности заставило ее насторожить уши. Жадность в ее душе боролась с осторожностью недолго и одержала верх с разгромным счетом. Женщина облизнула губы и заговорщически подмигнула Леметру.
Фредерик Леметр: Фредерик вопросительно посмотрел на нее, и Люси состроила гримасу, выразительными жестами предлагая не тратить время на портье, а следовать за ней. Удостоверившись, что подаваемые ею знаки замечены, она развинченной походкой двинулась вглубь игорного зала, периодически оглядываясь через плечо. Оставив портье в покое, месье Леметр направился в том же направлении. Обойдя несколько игорных столов, он присел на продавленный диванчик. Сзади подошла Люси и, наклонившись к самому уху, хрипловатым голосом шепнула: – Слышала, ты кое-что ищешь, красавчик? Леметр повернул голову и смерил женщину оценивающим взглядом. Недорого. – И? – он приглашающим жестом похлопал ладонью по месту рядом с собой. Люси дважды упрашивать не пришлось, и она скользнула на диван рядом с французом. – Быть может, у меня есть то, что тебе нужно, – загадочно произнесла она и положила Фредерику на бедро горячую руку. Ее жирные пальцы оставляли следы на безупречной светло-серой ткани панталон. – Я не люблю загадок, дорогуша, – резко ответил Леметр. – Если есть, что предложить, кроме себя, предлагай или проваливай! Люси обиженно надулась. – Не больно ты любезен, как я погляжу. – Мой старинный недостаток, – усмехнулся Фредерик. – Но мне показалось, что ты девушка, которая предпочитает словам что-нибудь посущественнее, а? Люси довольно хохотнула. – Вот это в точку! Любезности на хлеб не намажешь. Она внимательно взглянула на француза, прикидывая, насколько может доверять этому франту. Веселые фунтовые бумажки уже перекочевали из бумажника Дансбери в тайник под половицей в ее каморке, а само портмоне с бесполезным содержимым воровка сожгла бы утром, да по такому холоду сегодня не нашлось огня, у которого не грелся бы чей-нибудь зад. Теперь выходит, что ей повезло – сам бумажник денег стоит. Портье говорил о «друге», то бишь красавец, которого увела у нее из-под носа гладкая шлюшка, пришел вот с этим. Самому Дансбери Люси не посмела бы продать его собственный бумажник, но француз выглядел таким… Не был похож на человека, который обманом заставит признаться девушку в глупости, а потом потащит на Боу-стрит или нажалуется хозяину. Люси придвинулась к Леметру еще ближе и доверительно прошептала: – Так вышло, что вчера я подобрала бумажник, в котором было какое-то письмо… Наверное, то самое, что потерял ваш друг? – спросила она, скромно опустив бесстыжие глаза.
Фредерик Леметр: Скромности в прожженной шлюхе не было ни на грош, но не Леметру ее судить. Ангел в подобном месте вызывал бы большие подозрения. – Возможно, – отозвался Фредерик, с большим одобрением, чем минуту назад, разглядывая прелести Люси, щедро выставленные напоказ. – Тогда, – Люси сглотнула, смачивая пересохшее вдруг горло, – я могла бы принести его за… двадцать фунтов? Месье Леметр только присвистнул. − Пять фунтов, дорогуша, и даю слово, что все останется между нами. Вместе с тем, что было в бумажнике, это составит кругленькую сумму, так что внакладе ты не останешься. Скаредность француза объяснялась не врожденной скупостью, а нежеланием подчеркивать значительной суммой важность письма в глазах шлюхи. – Там совсем мало было! – с искренностью девственницы на исповеди воскликнула Люси, почти готовая пустить слезу от жалости к самой себе. Хуже оказии для нее не было, чем по глупости продешевить. – Ну, хорошо, − сжалился Фредерик над женским горем, – десять. За твою хорошенькую мордашку. Он ущипнул Люси за пухлую щечку, и она польщенно хихикнула. На десять фунтов она не рассчитывала, а двадцать были пробой того, что именуется вторым счастьем. – Поднимемся наверх? – предложила она. – У меня все там, да и расчет деньгами укромность любит. Месье Леметр не имел ничего против, и менее чем через четверть часа обмен состоялся. Француз развернул листок и жадно пробежал неровные строчки, узнавая руку капитана Бартли. – Да, это оно, – подтвердил он, убирая смятую бумагу во внутренний карман, и неторопливо отсчитал десять фунтовых банкнот. Люси сгребла деньги и, пересчитав, засунула туго свернутый рулончик в обширный лиф. – Не хочешь? – она кивнула в сторону разобранной постели с несвежими простынями. – Заодно уж? – В другой раз,– вежливо отказался Фредерик, брезгливо поморщившись. – Бумажник можешь оставить себе. Уже на пороге француз обернулся и мягко заметил: – На твоем месте, дорогуша, я бы не болтал больше ни о нем, ни о письме. Это ведь только я не спросил, как они к тебе попали… Оставив напоследок это парфянское предупреждение, он закрыл дверь за собой и покинул «Три креста», бодро выстукивая тростью как человек, весело проведший время в славном заведении. Разве что не насвистывал.
Филип Герберт: Заведения, привечавшие под своей крышей разного рода пороки, было принято бичевать с церковной кафедры, с парламентской трибуны и стоя среди жен, матерей, тетушек и девиц всех возрастов в затянутой в шелка гостиной. В такой обстановке грешно было признаваться, что вышеозначенные заведения, равно как и удовольствия, предлагаемые ими, подобно запретному плоду, приобретали лишь большую привлекательность, причем, не только для холостяков, оправданием для которых могло послужить одиночество, но и для мужчин, отягощенных узами брака, выводком детей и безупречной репутацией. Пара-тройка моралистов из Палаты Общин уже обрели благодарную аудиторию в лице тружениц "Трех крестов", когда в игорный дом пожаловали граф Дансбери и виконт Герберт. Шотландский барон, образец супружеской верности, спускал выигрыш в декольте мисс Молли Принн, а слишком рано напившийся джентльмен подрагивающими руками пытался сгрести чужую горстку монет. Картина, достойная кисти покойного Хогарта, пускай и весьма обыденная для этих стен. - За что люблю театр и игорные дома, - с живостью заметил Филип, когда лакеи принимали их с Уингемом пальто, - так это за отдых от выспренних разговоров. Бесконечная череда расспросов о женитьбе, здравии, политике и прочем, согласись, друг мой, может извести...
Ричард Уингем: Ричард рассеянно вздохнул. Он любил кутежи и находил «Три креста» во всех отношениях славным местечком. Но не сегодня. Поэтому на пикантную картину настоящего отдыха настоящих джентльменов, столь впечатлившую его друга, граф даже не глянул, сосредоточив свое внимание на поиске вчерашнего портье. Тот, почувствовав на себе требовательный взгляд Дансбери, примчался на безмолвный зов клиента, как безукоризненно вышколенная гончая. Однако в бегающих глазках тщедушного человечка заметно было некоторое беспокойство. – Милорды? Чем могу вам услужить? – Осведомился он, подобострастно выгибая спину. – Откровенностью, - великодушно предложил Уингем, - Помните наш утренний разговор, милейший? – Помню, конечно же, но… Что-то не так? - забеспокоился портье, тщетно пытаясь понять, что не устраивает, или не устроило его собеседника. – Вы уверены, что не ошиблись. И мой… ммм… партнер ночью действительно уехал с месье Леметром? – Начал Ричард с вопроса, занимающего его больше всего. – Ш-шшш, милорды, не нужно имен, - умоляюще понизил голос служитель «Крестов». – Я… Да, пожалуй, я готов в этом поручиться. Конечно, дело было ночью, и я не шпионю за посетителями, как вы понимаете… Мысленно он отчаянно пытался разобраться в ситуации. Месье Леметр совсем недавно упоминал о том, что его «друг» потерял какое-то письмо. Граф Дансбери настойчиво разыскивает этого же человека, быть может, он нашел потерянное, и на этом удастся немного заработать мелкой сошке, вроде посредника между джентльменами? – Я понимаю, - иронично улыбнулся Уингем, и готов субсидировать вашу память, друг мой, - сказанное сопровождалось легким хрустом новой банкноты. На этот раз Ричард мог позволить себе быть щедрым. – Мне стоило вознаградить вас за наблюдательность еще утром, но тогда, к сожалению, при мне не было бумажника. Горничные случаем ничего не находили в комнате? – Н-нет, - пробормотал портье, на этот раз, как говорится, «нюхом чуя» неприятности. – Вы потеряли бумажник, милорд? – Мне хочется верить, что я его потерял, - хлестко парировал граф. – Скандалы – это весьма неприятно, но иногда совершенно необходимо. Вместе с бумажником пропал один документ… весьма важный документ… Письмо… - П-письмо? – с беспомощным изумлением переспросил портье, запутываясь окончательно и бесповоротно. Сейчас ему казалось, то он стал жертвой какого-то жестокого розыгрыша. Подобное совпадение невероятно, гораздо более вероятно, что кто-то из джентльменов лжет. Но кто? Граф Дансбери? Выступающий по поручению «друга» месье Леметр? Они оба? – Письмо, - сурово подтвердил Уингем. – Поэтому не удивительно, что меня так интересует личность моего партнера. В комнате мы были вдвоем, и я готов присягнуть, что еще на лестнице бумажник был на месте. Если это дело удастся решить в частном порядке, мне не придется обращаться к владельцу заведения официально. – Понима-а-аю, - жалобно потянул оказавшийся между двух огней бедолага. – Со своей стороны я готов вас уверить, граф, что никогда ранее не встречал того… молодого человека… что вчера играл с вами. Я постараюсь разузнать, кто он таков, но мои возможности ограничены. Возможно, он оставлял карточку на входе, или еще что-нибудь. Мне нужно время… - Времени у вас не так уж и много, милейший. Не представляй эта бумага реальной ценности, я бы смирился с невезением… Ведь случается и такое. Но не в этот раз… Идемте, Филип, вы обещали составить мне компанию в уничтожении местных запасов коньяка, - обратился Ричард к Герберту, и вновь сурово напомнил портье: - если узнаете что-то, сообщите мне немедленно. Я не поскуплюсь на благодарность, но и в наказаниях я тоже… очень щедр, имейте ввиду.
game_master: Портье ничего не оставалось, как изобразить мировую скорбь. За этой скорбью его застала мисс Колдуэлл. Для Люси, целенаправленно высматривающей себе клиентов, приезд Дансбери не остался незамеченным. Как и то, что направился он отнюдь не к карточным столам. Сердце женщины нехорошо екнуло. Найденное в бумажнике графа письмо она уже продала другому мужчине, и если он и правда был другом Умнгема, самому Уингему расспрашивать о портье уже не о чем. А что если?… Нет, если бы тот галантный джентльмен заложил ее приятелю, тот явился бы с констеблем… Иными словами в Люси взыграло любопытство преступника, вновь и вновь возвращающегося на место преступления, дабы пощекотать себе нервы. Поистине нет ничего губительнее подобного любопытства… – Отстань, не до тебя, - отмахнулся остроносый от ласково улыбающейся ему проститутки. – Господа чем-то недовольны? – многозначительно ухмыльнулась жрица любви, настроенная любой ценой завязать разговор. – Вчера этот красавчик выглядел повеселее. – Радуйся, что вчера он тебя не выбрал, - буркнул портье, задумчиво потирая подбородок. – У милорда пропал бумажник, в нем какая-то ценная бумага. – Це-енная? – тут же насторожилась Люси, припомнив свой торг с Леметром. Самое время было задуматься, не продешевила ли она, взяв с покупателя всего десять фунтов. – Насколько ценная? – Тебе-то что за дело? Али видела чего? – колючие глазки мужчины подозрительно прищурились. – Ишь, выдумал! Не видела. Но если вдруг увижу… Так и не буду знать, на что смотреть, - мисс Колдуэлл многозначительно повела бровью. – Не на что тебе смотреть. Мальчишка бумагу увел, не иначе. И мальчишка-то пришлый, никогда раньше не видел его. А его светлость зол не на шутку, видать и правда важная писулька. На этот раз плечами пожал сам портье. – Чует мое сердце, дело кончится скандалом. Люси разочарованно прикусила губу. Прочесть злосчастное письмо она не потрудилась, но мысль о том, что любезный джентльмен ее обманул, уже пустила дурные корни в воображении корыстолюбивой шлюхи. Граф дал бы больше, это как пить дать. Но… Осененная внезапным Планом, Люси буквально замерла на месте. …Но и ловкому покупателю придется еще раз раскошелиться. Если он не хочет, чтобы настоящий владелец письма узнал, в чьи руки перекочевала его бумага. – Тот господин с тростью, что спрашивал про письмо, кто он такой? – Что? Какой господин? – не сразу сообразил собеседник. – Месье Леметр? Ты откуда знаешь, что он спрашивал? – Слышала случайно, - женщина лениво качнула бедрами. Все, что ей нужно было, она уже выяснила. – Ладно, с тобой весело, дружок, но мне работать пора. Вечер в разгаре. Если что-то узнаю, поделюсь с тобой обязательно… Теперь у любезного джентльмена есть имя. Осталось выяснить, где он живет.
полная версия страницы